Главный врач ЦРБ, где я проходила интернатуру как - то сказал мне интересную фразу : "Прежде чем приступишь к работе, определись с породой". "Это как?"- спросила я удивленно. " А так -продолжил он. Есть лошади скакуны от рождения, например арабские. Они могут только бегать. А есть тяжеловозы. Вот про владимирского тяжеловоза слышала?". Я припомнила фотографию этого могучего коня, приземистого и очень сильного и выносливого. А так же и тонконогого арабского скакуна. И кажется стала понимать о чем говорил мне главный. Он не стал дальше развивать тему и объяснять что к чему. Видимо, надеясь, что как только я начну работать, то сама все и пойму. Так оно и случилось.

Первый рабочий день в качестве врача у меня был в поликлинике. Заранее скажу, что это были восьмидесятые годы, когда бумажной писанины было намного меньше, чем теперь. Но тем не менее сам "уклад" этой деятельности быстро напомнил мне владимирского тяжеловоза, который тащит огромную телегу, напрягая все силы и низко опустив голову.

Первая неприятность, с которой я столкнулась - рецепты. В институте на кафедре фармакологии нас заставляли учить наизусть дозы препаратов, их количество в упаковках, написание рецептов на латыни. И...как только я села за стол, поправив накрахмаленную шапочку, все дозы мгновенно улетучились из головы.

А в кабинет, между тем, зашел пациент. Я стала проводить ему по всем правилам науки перкуссию и аускультацию, но поймала себя на мысли, что лихорадочно пытаюсь вспомнить дозу антибиотика и чего - то там еще. Но она упорно не вспоминалась. Очень не хотелось в первый же день "потерять лицо", но придумать ничего не могла. С умным видом предложив больному мужчине одеться я села и уставилась в окно, изобразив думание. И тут в кабинет вошла медсестра, которую мне любезно предоставило на прием руководство. Она весело спросила, над чем я так напряженно задумалась. Вытерев взмокшие ладони под столом о белоснежный халат я сказала, что размышляю над тем, какой антибиотик выписать в рецепте. "Так у нас здесь есть только два - пенициллин и ампициллин" - рассмеялась медсестра и быстро выписала рецепт. 

Я с важным видом его подписала и "сфотографировала" его весь целиком, да так подробно, что он приснился мне ночью.Дальше рецепты писала она, а я только "делала снимки".Но мысленно дала себе слово за ночь написать шпаргалки самых часто назначаемых препаратов. Знания из меня "так и перли". Я тратила массу времени, объясняя больному механизм его болезни и отвечая на его бесконечные "почему да как". А карточки откладывала в сторону и не замечала в пылу длинных "научных бесед", что медсестра потихоньку посмеивается. К концу приема перед моим носом лежала гора ненаписанных дневников осмотра. И самое кошмарное было то, что я забыла, кого и с чем смотрела и что назначала. Вот это был фокус!Но опять выручила медсестричка. Она заготовила короткие закладки в которых в трех словах описала мои пространные рассуждения, приписала диагноз, который я озвучила между длинными объяснениями механизма его возникновения и лечение. Она с улыбкой сложила всю эту груду карточек в мою сумку и отправила меня на вызов.

Понятно, что все дневники я писала ночью. А заодно и шпаргалки с дозами лекарств. Таская тяжеленную сумку с карточками от дома к дому, снова вспомнила владимирского тяжеловоза. Как ему было тяжело и грустно.И на предпоследнем вызове ( а их было двенадцать), я совсем сникла. А между тем встретили усталого доктора хорошо. Напоили чаем и затемно отправили восвояси. Много времени прошло с тех пор- больше тридцати лет. Мне довелось поработать ординатором в стационаре. И было с чем сравнить! Ординаторы - небожители! Утром чай с печеньем. Затем обход в палатах. Осмотр больных и запись в листах назначений. Потом спокойное обдумывание диагноза в ординаторской. Можно прочитать справочник, посоветоваться с коллегами. Пойти вместе еще раз осмотреть "неясного" пациента и исправить в листе назначения, все что "накосячил". Можно взять у него кровь на массу самых различных анализов и не задумываться над тем, где и когда он их будет сдавать. Сделать рентген, ЭКГ и тут же посмотреть, а не искать потом карточку в "иных местах", да еще и без описания. 

В стационаре можно проводить целые исследования! Мысль, как арабский скакун неслась вскачь, сравнивая и анализируя данные, которые предоставлялись мгновенно! И никакой рутины! Мне очень не хотелось идти из стационара снова в поликлинику. Но обстоятельства сложились так, что пришлось это сделать. После ощущения скорости невозможно представить, каким грузом легло на шею "ярмо бумажной рутины" участкового терапевта.

С породой я так и не определилась. Двадцать два года везу воз поликлинических бумаг, приказов, наказов, правил. Топаю по этажам пятиэтажек без лифтов. А душа вспоминает простор для мысли и .....с этим воспоминанием тянет повозку.

Жив арабский скакун в сердце владимирского тяжеловоза! И пламя его вольной души направляет и поддерживает каждый шаг стареющего силача. Это трудно, потому что нет выбора. Мне хотелось бы пожелать молодым докторам, когда еще есть возможность выбрать между поликлиникой и стационаром, определиться, где они смогут и захотят работать. И уже не сворачивать с избранного пути. Поликлиника и стационар- две стороны одной медали. Глядя на одну сторону - не видишь второй. В момент своей жизни можно находиться только на какой - то одной стороне. И пусть она будет выбрана сознательно.