БИЧ

Расскажу историю о человеке,чья жизнь из-за водки протекла,словно песок сквозь пальцы.Может быть кто-то задумается:"А стоит ли оно того..?"Только мама осталась единственным любящим сердцем,единственным пристанищем для умирающей души.Берегите своих матерей!

БИЧ

 

Мне не нравилось здесь все, от пологих сопок, покрытых редеющим лесом, до кривых улочек, застроенных развалившимися деревянными бараками времен Хозяина. Не нравились хмурые, вечно спешащие люди, одетые во все темное. Грязный, заплеванный снег, мусор, наваленный горами во дворах, стаи бродячих собак и кошек. И больше всего не нравилась больница, где я теперь работала врачом – ординатором. В ее здании раньше было общежитие. Оно было страшно обветшалое. Канализация вся прогнила, и сточные воды устремлялись прямо под полы. Деревянные доски грозили провалиться. В воздухе стоял тошнотворный запах общественного туалета и кислых щей.

Но больные не роптали. Это была единственная больница, обслуживающая большой заводской район. Сталеплавильный завод занимал огромную территорию. Все местное население на нем работало. Построен он был «молодыми и веселыми» без всякого учета розы ветров. Поэтому вся копоть, конечно же, радиоактивная, и сернистый «лисий хвост», благополучно оседали на расположенный совсем близко поселок. Постиранное белье, заботливо развешенное на веревках хозяйками, мгновенно покрывалось жирной копотью и приобретало серый цвет. Но народ не обращал на это внимания. Он работал, пил и дрался, как и везде, на просторах Ледяной Страны. А больница – то была крошечной. В ней помещались всего два отделения – терапевтическое и неврологическое. Реанимации нет. Палаты интенсивной терапии тоже нет! Контингент поступающих в приемное отделение  заводчан был самый разный. От отравления суррогатами алкоголя до ножевых ранений. Звонили в другую больницу, в центре города, приезжали реаниматоры и увозили больного. Так и работали!Но я была благодарна Богу, за то что Он привел меня именно в эту полуразвалившуюся больницу. Здесь было мало персонала. Я после смерти матери не особо была коммуникабельна. В большой, современной клинике, где все автоматизировано, включая и души медработников, я не смогла бы работать. А здесь тихо и уютно, хотя и грязновато.Встретили меня весьма неоднозначно. При прохождении интернатуры, я привыкла к уважению и вежливости. Здесь же было какое – то скрытое неприятие моего « западного» образования.Что бы я ни сказала, принималось с насмешкой и иронией. Здесь впервые узнала, что означает слово « БИЧ» - Бывший Интеллигентный Человек. Но вид этих несчастных был так далек от интеллигентного.  Это были, как правило, совсем спившиеся и потерявшиеся люди. Они были грязные, нечесаные, покрытые струпьями. Доставала их из канализационных люков милиция и привозила в больницу. Некоторые много дней ничего не ели. Запах от них шел такой, что в пору было заткнуть нос. В больнице санитарки мыли их в ванне, переодевали в чистую больничную пижаму, обрабатывали от вшей, стригли. 

Наконец, умытые и причесанные, они представали перед Богом и врачом совсем в другом обличье. Я просто диву давалась, как меняется человек, стоит ему помыться, побриться и поесть!

Как – то поступил в терапию молодой БИЧ лет тридцати  с небольшим. Нашли его где – то на улице совсем окоченевшим. Стоял сорокоградусный  мороз, да еще с ледяным пронизывающим ветром. Молодой мужчина был истощен. Видно было, что много дней ничего не ел. У него была двусторонняя пневмония. Состояние крайне тяжелое. Я даже подумала, что он не жилец, потому что, сколько не кололи антибиотиков, температура не снижалась. Сознание спутанное, контакту не доступен.Однажды ночью, во время одного из своих многочисленных дежурств, молодой доктор,я сидела у кровати больного. Похоже, что он умирал. Смотрела на исхудавшее с заострившимся носом лицо и мучительно перебирала в памяти все возможные способы спасения еле теплившейся жизни. В палате мы были одни. Стояла гнетущая тишина.

 А я, тем временем, закрыла глаза и постепенно стала «опустошать» свою голову от ненужных мыслей. Канал освободился и  мысль о спирте «завертелась» по нему, словно шарик крупье в рулетке. Ментальное тело жадно захватило ее и подвергло беспощадному анализу, взвешивая все за и против. Больной тем временем уже стал синеть. Разводить спирт или нет, я не знала. Но перекрестившись, зарядила в капельницу с физиологическим  раствором чистый.Через некоторое время, пациент открыл глаза и попросил есть. Счастью моему не было предела. Я засуетилась, побежала на кухню, погрела остатки тушеной картошки и принесла в палату. Убрав капельницу, с ложечки стала кормить парня. А тот быстро все съев , попросил добавки. Снова метнулась на кухню и принесла еще. Но больной уже спал, отвернувшись к стене. Я потрогала его, проверила, дышит ли он и только после этого пошла в ординаторскую.С этого времени, умиравший  пошел на поправку. Он с аппетитом ел, много спал и уже стал вставать с постели. Больничная пижама висела на нем, как на вешалке. В один из дней он побрился, одолжив у кого – то бритву, и я отметила про себя, что он довольно молод и даже симпатичен.Меня мучила мысль о том, куда он пойдет, после выписки. Молодой человек работал когда – то в прошлом сталеваром и получал хорошие деньги. У него была жена, двое детей, машина и просторная квартира в центре города. У него были мать и отец, которые еще работали. Но друзья, вечеринки и попойки положили конец его семейной жизни. Жена развелась с ним и забрала детей. Ну, а он, как порядочный мужчина, оставил ей квартиру и машину, и ушел на улицу. Родителям ему стыдно было признаться. С работы его уволили. Вначале жил у друзей. Но те не захотели с ним знаться, когда поняли, что нечего взять. Так и оказался в канализации. Без документов, без денег и теплой одежды.А зима на Дальнем Востоке суровая. Вот и заболел пневмонией. Так бы и умер в канализационном люке, если бы не мальчишки. Они гуляли поблизости с собакой, и она стала  выть около люка. Они заглянули вниз и увидели скорчившегося человека, который тихо стонал. Позвали взрослых, а те вызвали милицию.

Я слушала эту историю и не понимала, как так получилось, что родители ничего не знали. А парень объяснил мне, что иногда, выпрашивая у прохожих мелочь, он звонил из телефона – автомата матери и говорил, что находится в командировке, и  у него все хорошо. Мать даже не знала, что жена оставила его. Телефон матери был записан на оборотной стороне фотографии, которую он поставил перед собой на тумбочке. С нее  смотрела миловидная женщина с большими печальными глазами. Улучив момент, я запомнила  номер телефона и твердо решила позвонить, когда наступит день выписки. Я не могла допустить, чтобы этот человек, еще не окрепший после болезни, снова ушел в канализацию.

В день выписки на улице стоял сильный мороз. Деревья заиндевели. Даже птиц было не видно. Я принесла из дома старую   куртку мужа, свитер и брюки. Из соседней палаты мужчины дали военные ботинки и фланелевую рубашку, а заведующий терапией принес свою старую кроличью шапку. Так и одели парня всем миром. Он смущенно разглядывал «обновки», молчал и потел. А я сильно переживала, придет его мать или нет. Пациенты с других палат сложили в пакет все свои запасы еды, у кого что было. Пакет получился довольно объемный. Кто – то дал бритвенный прибор и расческу. А из неврологического отделения женщина принесла деньги и вложила в руки совсем уже потерявшемуся парню.

Из окна ординаторской, которая располагалась на втором этаже, я смотрела, как он выходит из дверей больницы. Медленно передвигая ноги, он брел к воротам, поминутно оглядываясь на окна, к которым буквально «прилипли» все пациенты обоих отделений. Они, молча, смотрели на удаляющуюся, сутулившуюся фигуру. И каждый задавал себе один и тот же вопрос :  « Куда он идет?». Но вот ворота открылись и все увидели небольшого роста женщину в стареньком, поношенном пальто. Это была мать! Она пришла! Я даже подпрыгнула возле окна. Словно тяжелый груз свалился с плеч. Парень поставил пакет на снег, и они некоторое время стояли друг напротив друга. Мать первая сделала шаг навстречу и вся больница облегченно вздохнула. Сын снял перед ней шапку, и материнские руки нежно обняли коротко остриженную его голову. Так они стояли, обнявшись, в проеме больничных ворот, осыпанные инеем, будто серебром. А потом тихонько побрели на трамвайную остановку.

Прошло полгода. Я работала,  на ночных дежурствах писала кандидатскую диссертацию, и острота пережитого стала притупляться. На улице стояло почти лето. Конец мая месяца. Поздним вечером в ординаторской раздался звонок. Я взяла трубку. Женский голос с хрипотцой сказал : « Доктор, я хочу поблагодарить Вас за то, что Вы дали мне возможность еще немного побыть с сыном».

Я даже не сразу поняла о ком идет речь. А женщина продолжала говорить. С ее слов  узнала, что мой пациент, которого с таким трудом вернула к жизни, умер. Вернувшись к родителям в тот день, он повздорил с отцом. Глава семьи не принял блудного сына. Он дал ему срок один месяц, что бы устроиться на работу. Парень умел варить сталь, а больше ничего не умел. На прежнюю работу его не взяли. Хотел устроиться сантехником в домоуправление – не получилось. Куда не обращался, везде получал отказ. Снова запил. Однажды утром он переоделся в те вещи, которые ему дали в больнице и ушел в февральскую метель. Матери оставил записку на столе с просьбой, что бы она его простила. Бедная женщина весь день искала его по всему городу, но не догадалась заглянуть в канализационный люк, прямо рядом с домом. Утром его нашли соседи замершим насмерть.  Широко открытые глаза запорошило снегом, а в руке зажата фотография матери. По ней и определили, кто он. Мать увезла скорая помощь с сердечным приступом. А хоронил сына отец. После выписки из больницы, женщина ушла жить к сестре. Не смогла простить мужу смерть сына. Вот такая грустная история.

 

Рекламный блок
Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Комментарии: 2
    avatar
    0
    1 shubaolga80 • 19:01, 14.01.2020
    Водка ещё ни одного человека, ею увлекающегося, до добра не довела! Все такие истории Грустные. БИЧ тут именно ОНА. Эх....
    avatar
    0
    2 tarasova121258 • 05:23, 27.01.2020
    Здравствуйте Ольга!Благодарю Вас за комментарий!Эта история грустная.Помню ее уже много лет.Давно нет этого человека,а я помню.Никто не протянул ему руки.Даже собственный отец!А ведь это было не сложно!
Добавить комментарий
avatar